Первое приятное следствие набиса!

[claymoreonestring]

Название: Железо железо острит
Автор: Шерра...
Персонажи: Денёв/Хелен, неписи фоном
Жанр: ангст, занавесочная история
Категория: фемслеш, гет
Размер: драббл (950)
Рейтинг: R
Описание: Они встретились и больше не разлучались.(с)
Примечание: написано на заявку юзера Медичка Шани, спасибо ей за наше счастливое детство!
От Йомыча: заявка возникла в процессе пересказа глав "Мечницы" в рамках Рубелевских чтений.

1.
Поначалу они друг друга обходили стороной: слишком уж были не похожи, слишком не понимали друг друга, чтобы находиться рядом, оказывать поддержку. У них были сотни дел и боль, вечно рвущая изнутри, тёмная мразь, свившая гнездо где-то во внутренностях; Денёв порой до крови царапала себе живот, ковыряя пальцами прочнейшие нити и ощущая запах собственных кишок – шрам заживал лениво, неохотно и не обещал раскрыться никогда в будущем.
Денёв тихо начинала ненавидеть собственное дело, когда однажды один из Чёрных – лица она не запомнила, - перехватил её после очередной тренировки и приказал идти с ним. Денёв пошла, уже понимая, что будет потом. Она не раз видела, как одна собака наскакивала на другую, как сводили вместе корову и быка и как на сеновале сладко стонали девки.
Чёрный привёл её в какую-то комнатку; пахло ладаном и истекали медовыми каплями свечи, ещё больше усиливая сходство с церковью, и с портрета улыбалась слабой улыбкой ясноглазая клеймор.
Церковь – чёрные ступени, чёрные колокола, чёрные залы. Она плакала и вырывалась, просила сестру отпустить её домой. Возможно, предчувствовала: священник оказался йома и заметил их на очередном служении.
Женщина на портрете лучше гипотетических богинь-сестёр, которых никогда и не было.
Когда Чёрный брал её, сжимая до синяков и без того болящие запястья, тыкаясь свои отростком ей между ног, причиняя боль, но не такую мучительную - тот же шрам болел много, много больше, - Денёв считала до пятнадцати и по кругу.
Раз, два, три, – между ног влажно хлюпало от её собственной крови - шесть, семь, восемь – да сколько же можно, он когда-нибудь затихнет? - тринадцать, четырнадцать, пятнадцать – всё?
Чёрный вытолкнул её наружу как есть, в изгвазданной кровью и липким семенем робе, и Денёв побрела к себе, а навстречу ей не попалось никого.
Тело было чужим и мерзким - и грязным.
Хотелось залезть в воду и жестокой тканью скрести кожу, чтобы очиститься.
Вместо этого Денёв легла на кровать и закрыла глаза. И удивилась, когда рядом сел кто-то тяжёлый – кровать даже ощутимо прогнулась.
Денёв подняла веки: над ней зависло наглое лицо с какой-то жуткой гримасой.
- Ты чего? - спросило лицо.
Денёв промолчала. Кто это, что ей от меня надо, подумала.
- Ты это... плохо тебе, что ли? Позвать кого? – незваная никуда уходить не собиралась.
- Не надо, - сказала Денёв.
- А.
Денёв опять закрыла глаза.
- Хочешь яблоко?
Вопрос был столь неожиданным, что она вновь посмотрела на наглую девчонку.
- Яблоко хочешь? – спросила та с мучительной гримасой. – Я вообще-то себе стащила, но раз уж ты теперь моя соседка...
Яблоко было крупное, зелёное – и жест, с которым новая соседка его протягивала, показался Денёв глупым – будто бы она ребёнок, которого можно «купить» подарком.
Впрочем, она взяла. И даже стала есть.
Во рту кислило.
Потом – уже много потом, - Денёв думала, что жест Хелен более был похож на предложение брака, только вместо сердца и кольца - яблоко.

2.

Во время итогового экзамена Хелен едва не убили: на два «пополнения» выпустили двух йома. Одного Хелен ещё успела ранить – только потом лишилась руки и едва успела убежать, оставив в фиолетовой лапе изрядный клок своих волос.
Они друг друга в суматохе потеряли, Денёв слушала ауры вокруг, глушила свою собственную и искала соседку, когда заметила среди вороха камней отрубленную руку.
Она остановилась и смотрела, смотрела, смотрела, понимая – это пальцы, ладонь Хелен. Тогда подошла ближе и наклонилсь к находке, нарушив все правила на свете.
Неровный сруб – чуть выше запястья. Из мякоти торчала тонкая кость, и отпечатались выемки от зубов: оголодавший йома попробовал мясо на вкус и брезгливо выплюнул.
Плоть выглядела тёмной и прелой. Кровь ещё сочилась – и её было много, неожиданно много.
Она очнулась, когда где-то близко раздался крик – орал кто-то знакомый, в голос орал, и Денёв помчалась туда, едва себя не забыв; в одной руке клеймор, а в другой – рука Хелен.
С одним из йома расправились до ней вчетвером, изрубив на куски, в кровавую кашу. А второй, раненый уже, вырвался и попытался сбежать. Денёв его развалила надвое от плеча до паха, мгновенно высвободив все половину силы и чуть ли не больше.
Йома развалилась надвое, а Денёв хлопнулась на колени и вцепилась себе в живот, едва сдерживая бешеный напор, рванувшийся изнутри. Серебро звенело в воздухе, серебро было в крови, серебро было в душе – острые иглы, бешеный жар, безумная истома.
Она не заметила, как Хелен оказалась рядом – просто за плечо её кто-то схватил и вцепился, а перед глазами оказалось то же самое наглое лицо с упрямо закушенной губой: только посмей пробудиться!
Денёв попыталась заорать: да что ты делаешь, отойди!
А Хелен вдруг так саму себя укусила за губу, что кровь потекла, и тоже высвободила свою силу. Они сплелись, эти серебряные потоки, переплелись клубком влюблённых змей, одним целым стали, в друг друга проникли, друг другом стали.
И всё вернулось – резким рывком, таким, что как только тело выдержало подобную нагрузку, не понять было.
Хелен от неё отлипла, осоловело хлопая глазами и мотая головой, а Денёв дышала и не могла поверить, что всё ещё не пробудившаяся.
Потом чуть в себя пришла и поняла, что сжимает руку Хелен в своей. Протянула.
Глаза у Хелен стали круглые-прекруглые: не каждый день тебе отрубают руку, а потом возвращают, когда уже почти смирился.
Другие клеймор выстроились вокруг них плотным кольцом. Хромая на одну ногу Вероника - йома постарался - удивлённо приоткрыла губы. Квини, вечная девочка с оцарапанными коленками и непрозрачным взглядом блаженной, ошарашено хлопала глазами. Натали, Зельда, Карла... ещё почти два десятка других клеймор – их всех Денёв видела такими впервые.
Все были ошеломлены.
«Сейчас будет паника, да?» – подумала.
Хелен наконец забрала свою руку.
Действительно – это было как свадьба. Вернее, как ответное согласие.
У Денёв неожиданно потеплело на душе.
Позже ей расскажут: лицо у неё оставалось каменным.